Bf.109
Messerschmitt Bf.109 (рус. разг. Мессер, сов. арм. Худой) — фошыстский расовый самолет. Самое известное детище Вилли Мессершмитта. Собственно, именно сей агрегат сделал само слово «мессершмитт» именем нарицательным, параллельно умудрившись взять ачивки «Самый массовый самолёт Германии» и «Самый массовый истребитель в мире», так-то.
Начало
Еще до прихода к власти дедушка спал и видел, как стройные ряды дойче зольдатен при поддержке панцерваффе маршируют по глобусу, а в небе… Стоп, в небе на тот момент не было нихуя, ибо еще после Первой мировой военную авиацию в Дойчланде забанили.
Поэтому стоило только Адольфу присесть на Железный трон, как он учредил для летунов Люфтваффе, повелев оным наклепать разных самолетиков, да побольше. А с учетом того, что пиком моды тогда уже стали металлические монопланы, было решено клепать именно такой истребитель, да еще чтобы и летал он со скоростью ужаленного в тухес Супермена.
Тут произошел первый лулз в истории «Мессершмитта» — на конкурс Вилли банально не пустили: мол, опыта в разработке скоростных истребителей у него нету. И это при том, что за плечами Мессершмитта уже были успешно построенные спортивные самолеты и даже пассажирский, установивший рекорд по скорости полета. Так что нетрудно догадаться, что на самом деле кое-кто в правительстве Вилли просто сильно не любил.
Однако тот тоже был не лыком шит и быстро собрался заводить новых друзей повыше. И таки достучался аж до самого Гесса, но толку от этого было все равно мало. В итоге на конкурс его кое-как допустили, и тут началось самое интересное.
Разрабатывать самый-самый истребитель пришлось, не имея на руках мотора к нему — проебав во времена Веймарской республики все полимеры, инженеры BMW и «Даймлер-Бенца» ничего достаточного по мощности родить не могли. Поэтому, как и в случае с «Юнкерсом», прототип пришлось собирать на английском Kestrel'е, чтобы оно хоть как-то летало, а уже потом перепиливать чертежи под расово верные моторы.
Естественно, при столь долгом полыхании задницы стимул победить у Вилли был куда больше, чем у прочих участников. Выкаченный на испытания Bf.109 не просто был быстрее и манёвреннее конкурентов — решающим аргументом стал тот факт, что 109-й спикировал с высоты 7 километров как нехуй делать, в то время как пилот на конкурентском He.112 просто-напросто заочковал, что его самолет при таких развлечениях развалится КЕМ.
И хотя в производство пошли в итоге оба самолетика, именно «мессером» Гитлер не преминул похвастаться на той самой олимпиаде 36-го года. А тут как раз началась небольшая заварушка в Испании, и все заверте…
Напилинг
В начале испанской войнушки засланной туда команде немецких летчиков повезло не сильно — их посадили на кукурузникоподобные «Хейнкель» 51-й модели, которые на тот момент Люфтваффе успело уже наклепать. И все бы ничего, если бы дедушка Сталин со своей стороны не выставил советские И-15, которые ВНЕЗАПНО начали иметь немецкие истребители в самых разных позах, устраивая подлинный гэнг-бэнг.
В ответ на жалобные вопли с западной стороны руководство Люфтваффе вспомнило, что недавно им же показывали какие-то новые самолетики… и отправило в Испанию аж два «мессера» и один 112-й «хейнкель». Тут и подтвердилось, что 109-й не просто шустрый, но еще и крепкий: потрошить его тогдашними пулеметами винтовочного калибра надо было долго, а он при этом мог и сам кого-нибудь разобрать. Так Вилли Мессершмитт получил признанный вин — именно его детище было решено сделать основным истребителем Люфтваффе.
В дальнейшем самолет несколько раз перепиливался, приобрел вундервафельный мотор с непосредственным впрыском, прирос пушечками и продолжал жечь — в этих ваших Европах он действительно оказался самым быстрым, так что разбирал в труху и лягушатников, и пшеков, и прочих унтерменшей. Но стоило Адольфу обратить свой взор в сторону Бриташки, начались проблемы.
Если раньше самолет сталкивался только с определённо худшей техникой, то у любителей файф-о-клока в загашнике оказались «Спитфайры» и «Харрикейны». Оные птички не просто были шустрее на малых высотах, но еще и быстрее разворачивались, так что игра в кошки-мышки стала сложнее — приходилось полагаться на свое превосходство в наборе высоты и пикировании, стараясь затащить противника наверх. Но вот британские истребители взлетали на перехват со своих аэродромов заправленными под завязку, а «мессеры» долетали до Британии, прикрывая бомбардировщики — так что и сами были в маневре ограничены, и горючка им для возвращения обратно была уже ой как нужна. Зачастую истребителям приходилось разворачиваться домой задолго до начала столкновения, оставляя свои бомбардировщики без прикрытия. Что при этом им говорили пилоты бомберов — думаю, не стоит повторять даже на Уютненьком.
Забавная история получилась со Швейцарией, объявившей в войну вооружённый нейтралитет, но сбивавшей любых нарушителей воздушного пространства. Цимес в том, что за считанные месяцы до начала войны швейцарские люфтваффе (да-да, их ВВС называются именно так) вооружились… этими же самыми Bf.109, которые укрывались в замаскированных горных ангарах, готовые к перехвату. В последующие годы над Альпами в среднем пару раз в год происходили бои между 109-ми с чёрно-жёлтыми и бело-красными крестами, заканчивавшиеся преимущественно победами последних. Всё это безобразие продолжалось вплоть до высадки союзников в Нормандии, после которой немцы окончательно свернули свои залёты в страну сыра и шоколада, а швейцарцы, во избежание проблем со спитфайрами, мустангами и тандерболтами, сверху донизу покрасили свои «мессеры» в красный цвет.
К чести Вилли и его конструкторского бюро, перепиливался «мессер» по текущим нуждам Люфтваффе достаточно часто — менялись не только пушки (если вначале, ёбаный стыд, у самолета было аж три пулемета 7,92, то уже в 1941 на наего монтировали 3-4 20-миллиметровки MG-151, а в 1943 у него даже выросла 30-миллиметровка, пропущенная через вал винта), прикручивались подвесы для бомб и ракет, зонтики для тропической версии (нет, правда), росла бронезащита. В порыве творческого маразма спроектировали и даже почти построили версию 109Z — сдвоенный леворульный «мессер», у которого вместо правой кабины был кожух-обтекатель. Вот только тяжелел самолет от раза к разу все больше, с чем раздуваемая мощность моторов уже не справлялась.
А справляться-то было нужно. Если изначально на Восточном фронте «мессерам» жизнь казалась халявой, поскольку сталинские самолеты, когда-то давшие бравым пилотам Люфтваффе просраться над Испанией, на начало войны не изменились, то уже к 43-му году конструкторы в шарашках, подгоняемые пинками и усиленной пайкой, напридумывали вполне винрарные истребители, которые 109-му во всех модификациях уже были вполне достойными противниками. Даже неповоротоливый Ил-2, изначально для «мессеров» бывший вкусной нямкой даже в горизонтальном бою, обзавелся бортстрелком вместо палки-пугалки позади фонаря и к себе пристраиваться сзади так просто не давал. Потеряв свой главный козырь — возможность безнаказанно уйти вверх и потом, аки коршун, упасть сверху на противника — «мессеры» начали сливать воздушные бои. С другой стороны, бритты все лучше допиливали свои «Спитфайры», да и дядя Сэм не сидел на месте, так что «Аэрокобры» с «Мустангами» не только играли в догонялки с японскими истребителями (флотскими «Рэйсэн» и армейскими «Хаябуса»), но и в Европу с СССР поступали.
А «мессер» на тот момент уже был в поколении G («Густав») — с раскочегаренным до предела движком, увеличенной емкостью системы охлаждения (вновь лишний вес), увеличенным объемом баков из-за роста аппетита мотора. Из-за возрастания нагрузок на планер его пришлось усиливать, одновременно утяжеляя, что вновь приводило к росту нагрузок… А блицкриг меж тем с треском провалился, и для клепания сотен «мессершмиттов» стало банально не хватать люминия. Сначала убрали механизм складывания заднего колеса (еще минус к скорости), затем, oh shi~, стали использовать дерево и сталь в части элементов. В итоге последние модели 109-го (109K, «Курфюст») весили уже на целую тонну больше, чем самолеты ранних серий.
Хартманн
К самому массовому истребителю в мире прилагался и самый результативный летчик в мире (ну, по крайней мере, Геббельс так сказал). Несмотря на то, что настоящий Эрих Хартманн не был жирным, в отличие от сами знаете кого, кадр он был тоже тот еще — например, будучи сбитым за линией фронта, так успешно притворялся раненым, что добрые Иваны даже отправили его на грузовике в госпиталь, из коего грузовика он по дороге и свалил. Правда, забыл предупредить своих часовых, из-за чего ими чуть не был застрелен.
Тем временем счет сбитых самолетов рос настолько быстро, что даже собственное командование велело перепроверять хартманновские результаты два раза. В итоге сам Дедушка должен был вручать ему Рыцарский Крест, но и тут не обошлось без лулзов, ибо Хартманн прибыл на торжественную церемонию пьяным в говно, как и его попутчики, а уже на месте чуть не спиздил фуражку у Самого, сказав, что просто хотел померить. И, ЧСХ, ничего ему за это не было.
Не повезло ему уже по окончании войны — няша-Эрих сдался американцам, которые отправили его в старые добрые сталинские лагеря в точном соответствии с буквой договора «кого сбивал — там и сидишь». Там он оттрубил из назначенных за порчу социалистического имущества (sic!) 25 лет десяточку, вплоть до амнистии. После пилотил в ФРГ — вначале в бундесвере, потом, эпически нахамив начальству, в группе высшего пилотажа.
После войны
Несмотря на серьезные потери, наклепано «мессеров» было столько, что остались они и после войны. Причем это были не только оригинальные самолеты расово немецкой сборки, но и, например, чешские клоны Avia S-199, которые были не только тяжелее и медленнее оригинала (поскольку фирменные Даймлеровские двигатели чехи СЛУЧАЙНО, а имеющиеся в наличии версии древнего двигателя Junkers Jumo 211 не очень-то подходили для установки на истребители), но еще и имели великолепную привычку расстреливать из курсовых пулеметов собственный винт: даже после допилки этот двигатель и проигрывал по мощности, и с синхронизатором не дружил. А еще из-за несоразмерно большого винта самолет все время вело вбок.
В Европе «мессершмитты» особо котировались Испанией — конкистадоры продолжали их собирать под названием Hispano Aviación HA-1109 аж до 1965 года, сколько-то осталось у турков, мадьяров (венгров), румынов, чехов и югославов с финнами. Да-да, те самые не особо рвущиеся осваивать военные бюджеты финны списали остатки своих самолетов к 1955 году. Швейцарцы тоже помудохались со своими 109-ми в послевоенное время, ибо последнюю партию из 12 штук им продали с полудохлыми моторами. Но, ЧСХ, деньги за это швейцарцы отсудили в 1951 году.
Однако же пилить на металлолом годную, в принципе, технику было жалко. И тут как раз дедушка Джо претворил в жизнь хитрый план, не только всемерно поспособствовав созданию б-гоугодного государства на палестинских территориях, но и сплавив им уйму нахуй не нужного добра в обход ООНовских санкций. В числе этого добра оказались и 25 чешских недомессеров по цене втрое выше Мустанга, которые даже успешно полетали, став первой боевой авиацией ЦАХАЛа. Жидам поначалу понравилось, но потом, охуев от их «качества», евреи отказались от них — первый боевой вылет в мае 1948, снятие с вооружения в 1949, почти сразу после окончания Войны за Независимость. В общем, недолго музыка поиграла, но, тем не менее, свою роль они сыграли, сильно опечалив армии арабов, у которых были в распоряжении и «спитфайры», и переделанные в бомбардировщики DC-3, но зато руки традиционно росли из задницы.
Хоть и послевоенные, но самые настоящие «мессеры» успели сыграть самих себя в кино. Пока наши киноделы прибегали к фокусам вроде малевания крестов на Як-18, европейские товарищи прибегали к услугам ангаров испанских ВВС, где хранились и «юнкерсы», и «хейнкели». Пепелацы можно увидеть в «Звезде Африки», «Мемфис Белль», «Дюнкерке» и, конечно, в «Битве за Британию», где продюсеры арендовали сразу все оставшиеся на лету 19 Бучонов, которые потом осели в частных коллекциях и музеях, где летают до сих пор. А иногда они играли и «спитфайры».
Баги/Фичи
Ясен пень, что сабж не был лишен недостатков, самым геморройным из которых была узкая колея шасси — то, что было не критично для бетонированных ВПП в Западной Европе, стало сущим наказанием на полевых аэродромах. В итоге представитель арийской расы, руля своим «мессером» где-нибудь под русскими Нижними Дрищами, имел-таки ненулевой шанс уебать самолет еще на взлете. При посадке же на грунт опыта нужно было еще больше, а когда летчики стали быстро кончаться, сами понимаете.
Гаргрот фонаря кабины (хрень, начинающаяся сразу за кабиной и плавно переходящая в хвост) давал +10 к скорости, но −10 к обзору назад, в результате чего многие белокурые бестии таки не вернулись домой. Из-за этой особенности группы «мессеров» вынуждены были летать клиньями, и замыкающие в прямом смысле контролировали жопу соседа. Понизить его, как это сделали совки на своих «ЯКах» и любители попкорна на «мустангах», было невозможно, потому что фактически пришлось бы собирать новый планер — см. справа.
Бензобак, ради развесовки размещенный непосредственно под пилотом, делался, мягко говоря, из хуйни, то есть из фанерных листов с многослойной обрезиновкой. Пока в ходу были малые калибры, все работало прекрасно: фанера при пробитии пулей не давала острых осколков и заусенцев, позволяя сырой резине затянуть пробоину. А вот осколочно-фугасный снаряд авиационной пушки буквально начинал поджаривать пилота с самой нежной его стороны, не только оставляя сквозное отверстие, но и воспламеняя высокооктановое горючее на раз-два-три.
Зато бесспорным цимесом была система подвесов — можно было быстро и по конкретным нуждам накинуть на самолет хоть бомбы (но мало), хоть ракеты (но кривые), хоть подвесной бак, хоть еще пару пушек, ибо дакки много не бывает.
Галерея
|
| На Луне его тоже любят |
|---|
|
|
Видеогалерея
