Литературный негр

В эту статью нужно добавить как можно больше примеров пустых, бессвязных предложений, обилия пафоса и нелепых метафор, примитивного языка, обилия фактических неточностей и прочие признаки халтуры.

Также сюда можно добавить интересные факты, картинки и прочие кошерные вещи.

В литературном «негре» нет ничего плохого. В конечном итоге должен быть доволен читатель.

Кто бы вы думали-и-и-и? Донцова же

Один из представителей.

Литературный негр (от фр. negre litteraire, англ. ghostwriter, а также книггер, литнигер) — автор, пишущий тексты, статьи и книги за другого писателя, под чьим именем книга и выходит в продажу. Не следует путать литературных негров с литобработчиками, когда некая известная личность, не владеющая внятной письменной речью и осознающая это, опасаясь мести grammar nazi, надиктовывает свой мемуар специально обученному литератору, а тот записывает воспоминания хорошим, годным языком. Например, таким способом написаны книги М. Т. Калашникова.

Прогулки по плантациям

Почти все книги советских и российских руководителей писались именно по найму. Сейчас же литературные негры пользуются спросом у илитных ТП, к которым внезапно пришла муза, но почему-то слова никак не хотят обретать хоть какой-нибудь смысл, да и вообще, впереди шоппинг в лучших домах Лондо́на, муж из Куршевеля приезжает, сидеть за столом некогда и неохота, а рассказать всем о своем богатом внутреннем мире надо. Также услугами литературных негров пользуются современные поп-звезды, российские телеведущие, актеры сериалов и прочие попсовики (обычно они пишут издают от своего имени либо автобиографические повести, либо что-то с претензиями на оригинальность и философский смысл). Так например, Боря Моисеев в своей автобиографической повести «Птичка» сам только матюги вставлял. По косвенным признакам в пользовании услугами негров можно заподозрить и некоторых российских пейсателей-фонтастов типа Панова.

Основные черты работы негров очевидны: пустые, бессвязные предложения, обилие пафоса и нелепых метафор, сюжетные нестыковки, примитивный язык, обилие фактических неточностей и прочие признаки халтуры. В запущенных случаях одну книгу пишут несколько не знакомых между собой негров и результат действительно впечатляет!

Очевидцы и непосредственные участники также утверждают, что большинство эротическо-дамских и прочих романов даже зарубежных марочных авторов написаны отечественными молодыми филологами и журналюгами для зарабатывания на вечерний бутерброд, что доставляет. Одно из их любимейших развлечений в транспорте — заглядывать в книжки к дамам на предмет «хто из приятелей написал тот или иной кусок дамского порева в розовой обложке». Правда-правда! По понятным причинам ныне известные писатели и журналисты не спешат раскрывать интимные подробности своей ранней литературной молодости.

Примеры

Рабовладельцы

• Александр Дюма (отец), автор «Трёх мушкетёров», написал за свою жизнь более трёхсот романов. Однажды этот талантливый писатель сумел за шесть месяцев написать и выпустить их целых шесть штук. Тем не менее не стоит забывать, что даже несмотря на такое количество негров в литературном гареме, сам Дюма-отец обладал фантастической работоспособностью. Лулз же в следующем: сам Дюма был афрофранцузом по бабушке. Стоит прибавить, что большинство «ходивших под Дюма» негров борзели и уходили в свободное плавание. И, как ни странно, добиться даже толики признания и славы «рабовладельца» так никто и не смог. Ну, кроме, разве что, нижеупомянутого Огюста Маке, да и тот в основном прославился срачем с работодателем.
• Л. И. Брежнев для написания своих книг «Возрождение», «Целина», «Малая Земля» и других пользовался мозгами журналистов Анатолия Аграновского, Леонида Замятина, Виталия Игнатенко, Александра Мурзина и других.
• Дарья Донцова, самый известный российский литературный рабовладелец, судя по количеству романов, может сдавать негров в аренду.
• Гарри Гаррисон и Ант Скаландис (в миру Антон Молчанов) в роли негра родили кучу тупых продолжений винрарной серии романов «Мир смерти». Вообще, в «отдаче в добрые руки» своих сюжетов для их продолжения «в соавторстве» замечены многие писатели. Но обычно имя негра упоминается.
• Фридрих Незнанский, известный своими дефективными романами, замаскированными под детективные. Подробности разоблачения можно прочитать тут и тут, разоблачает коллегу писатель Э. Тополь.
• Ученик Дюма Жюль Верн тоже слегка засветился в этом не вполне благовидном занятии, хотя и не вполне по своей воле. При жизни ему периодически подкидывал для переработки романы (в частности, «500 миллионов бегумы») молодого талантливого автора Паскаля Груссе его друг и издатель Пьер-Жюль Этцель: Груссе, засветившийся как один из вождей Парижской Коммуны, тогда только что сбежал из тюрьмы, сидел в Пиндостане в эмиграции, и печататься под своим именем во Франции не мог, да и особым качеством его высеры за неопытностью не отличались, так что Груссе особо не обижался. Потом, когда Кровавая Гэбня немножко слезла с его шеи, Груссе, изрядно к тому времени расписавшийся, сделал недурную литературную карьеру самостоятельно, под псевдонимом Андре Лори. После смерти же, любимый сынуля Верна Мишель наложил руки на папочкин архив, и все посмертные романы Верна на самом деле были написаны в соавторстве (пусть и принудительном) с сыном.

Черномазые

• Говард Лавкрафт — когда было совсем невмочь, работал писателем за личностей, о которых история почти ничего не помнит. Алсо, будучи редактором, помогал туевой хуче авторов-графоманов, порой, полностью переписывая их высеры. У него «консультировались» и такие таланты, как Роберт Говард, Кларк Эштон Смит, Роберт Блох, Фрэнк Бэлнап Лонг и прочие-прочие.
• Шоладеми, поскольку работал журналистом, тоже может быть причислен к литературным неграм. Правда, сам он на подобное обижается и просит называть себя литературным мулатом.
• Роберт Штильмарк — работал негром у четкого парня Василевского (sic!) на зоне, что было характерно для тогдашних ЕРЖ. Итог — лютый WIN! Подробности в педивикии.
• Ильф и Петров Весьма редкий, а потому примечательный пример литературного ниггерства, когда дали отставку «плантатору». Кратко: советский живой классик Валентин Катаев хотел забацать роман про брюлики, спрятанные в стуле от диктатуры пролетариата, но всё как-то было недосуг. Для реализации плана им были наняты родной брат (Евгений Катаев (Петров)) и дружбан-ЕРЖ (Илья Файнзильберг (Ильф), дабы создали рукопись «ниасилили-стайл», а мастер бы затем поправил косяки и выпустил (по-братски и по-дружески) под тройным авторством. О том, что последовало дальше, вам также сообщит вики. Пока мастер прохлаждался в Аджарии, «негры» не просто обставили его на его же поле, но и придумали (WIN!) образ Остапа Бендера. Ознакомившись с рукописью, Валентин Петрович почёл за лучшее благородно устраниться с горизонта и дать «неграм» полную свободу. Хотя личное посвящение и золотой портсигар таки с них поимел. Одессит же.
• Пушкин же! Может, и не очень негр, но кое-что имеется, по поводу литературности — без комментариев. Российские негры — самые литературные негры в мире, еба!

Примеры творчества

Из любовных романов 

Спящая Мэри поежилась от ночного холода. Утром он даст ей жару, но сейчас нужно согреться.

Она приоткрыла один глаз и тут же закрыла его обратно.

Она немного отлежала щеки, но в остальном все хорошо.

Голубые глаза двигались по ее лицу.

Разодрав глаза, Мэри обнаружила, что лежит, обмотавшись вокруг Райта.

Доехав до какого-то парка, они два часа играли на поляне, покрытой холодным белым веществом.

Луна была где-то высоко.

Несмотря на столь жаркую ночь, Селина дрожала, попирая босыми ногами песок. Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения.

Позади сверкает залив, как лохань с зелеными блестками.

Джейк вздрогнул, услышав стрекотание кузнечиков, донесшееся от реки,

— А костер разжигать ты не собираешься? — проворчала Грейс. Джейк вспыхнул.

Когда она говорила, ее губы изгибались тысячью всевозможными способами.

Грейс почувствовала, что ее соски набухли. Это новый шаг в их отношениях.

Увидев желание на ее лице, он откликнулся соответствующей частью своей натуры.

В глазах горело пугающее знание цели.

Если он в нее войдет, то войдет и в сердце, и тогда она будет любить его вечно и безнадежно.

Он вошел в нее, чудесным образом заполнив ее целиком

Прикосновения его волосатых ног к ее ногам вызывали в Грейс дрожь восхищения.

— Простите меня, — сказал он так напряженно, как будто удерживал несущуюся лошадь.

Хоть и пьяный, а все равно такая лапочка! — подумала она.

Она чувствовала себя еще больше девственницей, чем всегда.

Она превратилась в одну-единственную огромную мурашку и сказала «да».

Его желание ощущалось почти на ощупь.

Одним мощным толчком он вошел в нее, и она застонала, восхищенная его точностью.

— Возьми меня рукой… — очень вежливо попросил он и усмехнулся. — В этих замках как-то холодновато.

Нервные мурашки ползли вверх по позвоночнику.

Ее рука тревожила важную часть его тела.

Сможет ли он разглядеть в темноте, как четко вырисовывается грудь через тонкую футболку и как мурашки бегают по коже?

Он еще теснее прижал ее к себе, острыми углами своего тела оплавив ее женственные изгибы.

Джек стал медленно покрывать поцелуями и ласками все извивы ее живительного тела.

Она не проявила ни малейших признаков, которые можно было бы интерпретировать как нежелание подвергаться дальнейшим эротическим действиям с его стороны.

В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. Ее плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект.

Его голос опустился до постельных тонов.

Мэри бросила быстрый взгляд на расписанный херувимами потолок и произнесла краткую молитву.

Эмма билась в конвульсиях с удовольствием.

Эмма посмотрела на него расплывчатыми глазами.

Концерт эротического танца прошел по всему позвоночнику Селины.

Тело превратилось в минное поле странных томлений.

Джек опять прислонил ее голову к своему плечу, лаская ее улыбающимся ртом.

Она обвила руками его шею и приняла активное участие в происходящем.

Селина стенала, больше не напрягая мозг.

Она впилась взором в его элегантную, полную прелести мужскую симметрию.

«Какая жалость, эх, ну какая жалость, что она не успела вовремя вернуться домой и вздрючить колготки!»

Она закрыла глаза, он тоже. Взор его затуманился, и голова чуть-чуть закружилась. А потом, словно по волшебному велению, глаза их закрылись, и они дружно вздохнули.

Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула.

Он прильнул к ее губам так неистово, что она потеряла дар речи.

Улыбка, словно маска, закрыла ей лицо.

Она хотела его почти неприлично.

В его блестящем мозгу всегда что-то вскипало.

Он наблюдал, как у нее в голове вращаются шарики, и решил помочь.

Глубоко в его груди она услышала смех.

— Я люблю тебя, — произнес он, пока его тупое копье проникало во влажную путаницу пепельных завитков.

А потом его твердые губы и язык вновь нашли ее рот и навсегда оставили на нем свое клеймо.

Она почувствовала слезы в носу и в горле.

Ее соски стали такими твердыми, что до боли пронзали его грудь.

Коул услышал сдавленные звуки и понял, что брат и сестра обнялись.

Близнецы, вернувшись из школы, фактически взяли Эми на себя. Они потащили ее купаться в бассейн, где Эми всех поразила: выяснилось, что девочка плавает как рыба. За восемнадцать месяцев жизни в пустыне она, очевидно, успела приобрести кое-какие навыки выживания.

Девушка поймала себя на мысли, что все ее внимание целиком приковано к намокшей темной стрелке волос, утопающей в его плавках, предназначенных явно не для неискушенных женских глаз.

Она одарила его оптимистической, бессмысленной улыбкой.

Эми могла бы поклясться, что он видел сквозь тонкую ткань ее купальника твердеющие кончики ее грудей и, больше того, чувствовал спазмы глубоко внутри у нее, в горячих и темных местах, о существовании которых сама она едва знала.

У него были глаза какого-то странного серо-голубого цвета, цвета легких тучек, а грудь густо покрыта темным волосом, шелковистым при касании,

Приложив ее голову и своей груди, Коул обнял ее. От него пахло мужчиной.

Он принялся ее целовать. А целовать было много — она вся!

В его поцелуях не было никакой неуверенности. Он точно знал, как найти ее губы.

Затем их губы разошлись.

«Только дура могла поверить в то, что он целовал ее благодаря ее губам!»

Мужские пальцы гладили ее голую кожу.

Схватив его за запястье, Эми оторвала ему руку.

Она хотела заниматься любовью с Коулом, а не просто переспать с ним.

Она тихо вскрикнула, когда их тела сошлись настолько близко, что соприкоснулись.

Он сжал ее грудь ладонью — испытал высшее мужское наслаждение.

Он положил руку ей на живот, ощущая толчки и рябь.

Эми перешла к обследованию пульсирующего сгустка мускулов между его ногами.

«Чего она действительно хочет? Просто секса или чего-то более глубокого?»

Все ее чувства насторожились, получив сигнал опасности.

Эми даже прижала ладонь к губам, чтобы поскорее подавить промелькнувшую мысль.

— Я буду защищать тебя от ужасной судьбы стать беременной. — Самоуверенная улыбка Коула опять засигналила ей.

И ее улыбка показала, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья.

Их удовольствие было довольно взаимным.

Она счастливо вздохнула, касаясь своей мягкой щекой о щекотные волосы на его мужском лобке.

Я люблю тебя, — прошептала Хэлли. Бен издал низкий, протяжный стон и медленно вошел в нее. И замер от избытка нахлынувших чувств. Наслаждение… Тепло. Хэлли! Наконец-то он дома!

Теперь она уже не будет его лучшим другом. Он будет мужем Лизы.

Ты, должно быть, устал с дороги, Трэвис? — сказала Энни, — Почему бы тебе не прогуляться?

Улыбка на ее устах становилась все шире с каждой секундой приближения оргазма.

Я больше не дура, я быстро учусь! — промолвила она, приняв сидячую позу. И ее улыбка сказала ему, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья.

Не поворачиваясь, он оглянулся.

Чейз схватил ее за руку. И тут же что-то теплое заструилось между ними.

Он взял ее лицо в свои руки и, целуя, медленно опустил на ковер перед камином.

Слезы струились у нее по щекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно стряхнула их с лица.

Джейк встал на колени, стягивая с нее джинсы и открыл ей восхитительный вид на залив.

Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами.

В кино

• Призрак  — Эвана МакГрегора нанимают привести в божеский вид чересчур шаблонную автобиографию бывшего британского премьер-министра, сыгранным Пирсом Броснаном, после того как прошлый литературный негр немного утонул. Образцовый политический триллер от Романа Полански. Много политоты, в том числе отссылок к деятельности Тони Блэра, ибо хейт к нему был основной движущей силой написания романа, по которому был снят данный фильм. Несмотря на это, многие критики наоборот увидели в фильме наезды на Буша с Рейганом, разгадка чего проста: авторы банально зассали толстить слабодоказанными вбросами и решили лишний раз попинать стандартные киноклише.
• Другой Дюма  — история соперничества между Дюма и Маке, демонстрирующая всю суть литературных негров как есть. Маке пишет простыни текста для наполнения романов текстом, а Дюма над общим содержанием и персонажами, впоследствии сдавая книги под своим именем. Всё это на фоне соперничества за ЭОТ и философствование на тему «принадлежит ли часть гениальности произведения литературным неграм?». В роли Дюма традиционно Жерар «Я сыграю всех брутальных французских исторических личностей» Депардье.
• Она  — вроде бы фантастическая мелодрама о любви писателя к ОС, но в контексте статьи интересна концепций, по которой в будущем все книги пишутся специальными операционными системами, заменившими собой литературных негров.

Ссылки

• Александр Мазин. Литературные «негры»: жалость, жадность, бесплодие и забвение
• Э. Тополь. Очищение от Незнанского ч.1
• Э. Тополь. Очищение от Незнанского ч.2
• Ф. Морозова. Записки литературного негра
• Донцова рассказывает о своих отношениях с неграми
• Раскрытие темы в Симпсонах Сезон 23, Эпизод 6: Книжная работа
• «t» Пелевина. В книге описываются основные принципы работы бригад литературных негров, их целевая аудиторию и основы построения сюжета.

Графомания

Нигра

Типажи

w:Литературный негр